«Отец дает мне мотивацию для работы»

Откровенный разговор с защитником «Белых Медведей» и «Челмета» Александром Тертышным, приехавшим в Челябинск за своей хоккейной мечтой.

Семья Тертышных в Челябинске и даже за его пределами знакома практически всем любителям Игры. В каждом поколении найдется игрок, носивший майку «Трактора» и представлявший родной город на российских хоккейных площадках. Александр Тертышный родился в США, совсем немного разминувшись в жизни с трагически погибшим отцом. Сегодня Саша является основным защитником «Белых Медведей» и периодически привлекается в «Челмет». Династия продолжает работать.

Детство в США, американский быт, семья и друзья

Расскажи поподробнее о месте, где ты родился и вырос. Это Южный Джерси, правильно?
Не совсем. Я родился в Филадельфии и позже, когда подрос, жил с мамой в ее квартире в Южном Джерси. Отец ушел из жизни еще до моего рождения, и мама приняла решение растить меня в Штатах. Таким образом, я провел большую часть жизни в Филадельфии. Позднее мы вернулись туда, когда мне было 4-5 лет, и я пошел в школу, начал заниматься хоккеем. Это то место, которое мы правда полюбили - большой спортивный город, поэтому было круто расти там и быть частью всего этого.

Где проводил свободное от учебы и хоккея время?
Я проводил много времени на играх Флайерз, поэтому назову «Wells Fargo Center» (домашняя арена «Philadelphia Flyers»). Еще центр города, известный музей искусств со статуей Рокки Бальбоа, Честнат Хилл – очень уютное местечко с множеством парков и кафе.

Вы ведь были русской семьей, живущей в Америке. На каком языке ты разговаривал с детства?
На самом деле, когда я жил в Америке, мама разговаривала со мной в большей степени на русском языке, и только когда я пошел в школу, появилась нужда учить английский, и мне быстро удалось это сделать.

Видела в Инстаграм фотографии Лидии, которая постоянно пишет, что ты «самый лучший старший брат».
Да, Лидия моя сводная младшая сестра. Она растет так быстро, очень любит танцевать и занимается хоккеем на траве. Всегда носит мои номера на игровых майках! Также есть брат, Лев, он только пошел в первый класс в этом году. Мы с ними очень близки. В Филадельфии я учился до восьмого класса, поэтому нам удавалось проводить все время вместе. Сейчас мы много общаемся по FaceTime, я их очень люблю. 

Здесь у тебя есть двоюродные братья. Я видела, что вы постоянно обмениваетесь комментариями в Инстаграм. Вы очень близки с Никитой?
На самом деле, когда я был в Штатах, было сложнее общаться. Мы были не так близки с Никитой, как сейчас. Иногда переписывались, ничего особенного. Потом я начал ездить в Россию почти каждое лето, но, к сожалению, перестал, когда мне было около 10 лет, потому что у нас с мамой было не так много денег. Однако с Никитой мы все же узнавали друг друга лучше и сейчас у нас все отлично.

Семья Тертышных, пожалуй, самая знаменитая челябинская династия. Часто собираетесь вместе?
Я часто нахожусь в доме родителей моего папы. Иногда даже остаюсь у них пожить. Что касается Никиты, а он сейчас играет за «Челмет», как только наши выходные совпадают – мы проводим время вместе. У нас не бывает каких-то особых семейных ужинов, собираемся только на праздники и важные события. Помню, например, как мы все вместе смотрели чемпионат мира по футболу год назад. Самый запоминающийся матч был, конечно, Испания – Россия.

В Америке у тебя осталась прекрасная девушка Тэйлор.
Я встретил Тэйлор, когда был в выпускном классе Розмари Холл. Помню, была зима, середина хоккейного сезона, мы с ребятами сидели в кафе после школы, где была и она. Мы познакомились и быстро стали друзьями. Она большой фанат футбола, потому что занималась им раньше. Сейчас она учится в Нью-Йорке в медицинском университете. Тэйлор всегда поддерживает меня, я чувствую это, даже когда она не рядом. Тяжело быть так далеко друг от друга, но я принял решение о переезде в Россию еще до того, как мы познакомились, поэтому она все знала и всегда хотела того, что будет лучше для меня и моей карьеры. Мы часто обсуждали эту тему, и сошлись на том, что хотим быть вместе, несмотря ни на что, поэтому сейчас мы оба работаем над тем, чтобы поддерживать отношения.

А твоя мама, Полина, как часто бывает тут и чем занимается в США?
В прошлом году мама приезжала лишь раз. У нас не так много денег, поэтому сложно совершать перелеты в оба направления. Сейчас она живет в Филадельфии, занимается детьми и тем, что ей всегда нравилось – дизайном интерьера.

Как понимаю, хоккей в США не приносил тебе доход.
В Америке я не получал деньги за хоккей, но вместо этого у меня была возможность бесплатного обучения – я был на стипендии спортсмена, которая покрывала все мои расходы на учебу и хоккей. Это немного облегчило нашу жизнь. В любом случае, я подрабатывал няней для чужих детей или помогал маме, а также делал много вещей по дому.



Ты окончил колледж за океаном. Что ты можешь рассказать о времени, проведенном там?
Я окончил школу два года назад и могу сказать, что это было прекрасное время! Мы жили в кампусах, поэтому все друзья всегда были рядом. Было проще проводить время вместе и знакомиться с новыми людьми, а их там было много: и из Британии, и даже с Ямайки. Что касается спортивной части, то школа предлагала много разных видов спорта, поэтому осенью я занимался футболом, зимой – хоккеем, а весной – легкой атлетикой. Я был хорош в ней, и другие колледжи даже предлагали мне обучение на стипендии атлета, но все-таки моя жизнь – это хоккей.

Американская хоккейная система, обучение, адаптация в России

А насколько правдивы те самые знаменитые сериалы производства Netflix?
Почти все сериалы производства Netflix рассказывают о жизни в старшей школе. У нас школы бывают двух типов: частные и муниципальные. Вторые как раз становятся предметом сериалов. Я всегда ходил в частные, поэтому не могу судить о схожести сериалов и реальной жизни, но у меня есть много друзей из обычных школ, и они уверяют меня, что все так и есть!

Три года ты играл за команду своего колледжа.
Да, мы играли в лиге USHS (United States High School – лига для колледжей Соединенных Штатов). Это что-то наподобие МХЛ, только там совершенно другая система. Колледжи по всей Америке и Канаде объединены в разные лиги, так же, как и университеты. То есть, ты закреплен за определенной лигой в период обучения. И потом в университетской лиге игры посещают скауты из НХЛ, так что если ты проявишь себя хорошо – пройдешь в NCAA (National Collegiate Athletic Association – Национальная Ассоциация Студенческого спорта), если будешь лучшим – отправишься на сборы в лагерь при команде НХЛ. На самом деле, я нравился многим скаутам, но сейчас решил попробовать себя в Челябинске.

Расскажи об американской системе развития игроков?
У нас очень много лиг. Они практически не отличаются ни возрастом игроков, ни классом игры. Ты начинаешь в тех лигах, к которым привязана твоя школа или колледж, и если повезет – в 16 лет начинаешь тренироваться в лагерях, которых достаточно по всей Америке, из них формируются юниорские составы в национальные сборные U17 и U18. Там ребята играют вместе на протяжении двух лет. В России же все по-другому – сборные составляют игроки разных команд, которые никогда не играли друг с другом. Возвращаясь к сборным: вы играете вместе несколько лет, развиваетесь, что повышает ваши шансы на участие в турнирах. Но даже если тебя не выбирают, существует возможность, что тебя заметят либо хорошие колледжи, либо в CHL в Канаде, либо в любых других лигах. К сожалению, многие талантливые игроки остаются незамеченными, потому что на самом деле очень сложно сделать так, чтобы тебя увидели. Нужно не только хорошо играть и быть удачливым, но, как и везде, быть знакомым с нужными людьми.



Можешь ли ты назвать себя американцем?
Сейчас все перемешалось, и во мне есть две равноценные части. Возвращаясь в Штаты, я американский подросток, со своими правами, ценностями и всем тем, чему я научился там. Однако когда я с мамой, я становлюсь более русским, говорю на этом языке, узнаю о традициях. С тех пор, как я обосновался в Челябинске, я узнал намного больше о жизни здесь, о людях и, конечно, о хоккее. Сейчас я где-то между двумя мирами, но уже не чувствую себя здесь иностранцем. Поначалу и с языком были проблемы, но с этого года все просто отлично, я чувствую себя максимально комфортно. И даже пользуюсь общественным транспортом!

Что насчет ребят в команде?
Как только я приехал, все были рады меня видеть. В команде очень много веселых ребят, все стараются пообщаться, поддерживают. Многие учатся в школе или университете, поэтому, бывает, помогаю ребятам с заданиями по английскому (смеется). Данил Зиновьев всегда был рядом, поэтому мы стали хорошими друзьями. В том году было несколько ребят постарше, которые помогли адаптироваться – Владислав Кулиев, Кирилл Кошурников. Помогали мне на тренировках, что-то переводили, что-то помогали выполнять. Мне действительно нравится команда. Я чувствую себя комфортно с ребятами не только вне льда, но и в игре. В том году химия у нас была с Александром Кирпичниковым, мы всегда были в одной связке, но так как сейчас одного из нас, бывает, перебрасывают в «Челмет», сложнее наладить контакт. В этом сезоне, конечно, химия с Зиновьевым, потому что когда вы дружите и проводите много времени вместе, на льду проще общаться и понимать действия друг друга. Также Илья Гатиятулин очень помог мне приспособиться к России. Он говорит по-английски, что круто, и на самом деле хороший человек. Я думаю, он будет отличным игроком, как и его отец.

Как ты знакомился с Россией?
Я знаю все о развале Советского Союза (смеется). В старшей школе у нас был отдельный предмет об истории России, и мне он нравился. Как я уже говорил, в детстве мне приходилось бывать здесь, я многое знал о хоккейной системе в России, ходе тренировок, лигах. Когда я переезжал, у меня была какая-то мысль в голове о том, как все здесь устроено. Так и оказалось. Москва и Санкт-Петербург просто замечательные, так же, как и Челябинск. Мне здесь нравится, потому что всегда есть, чем себя занять. В городе еще много неизведанных мест, и их список пополняется советами партнеров и других иностранцев – Кристиана Томаса, например. Челябинск хороший, любое восприятие ведь зависит от того, с какими мыслями ты приезжаешь.



Россия ведь просто огромная. Не сложно было на первых порах адаптироваться к расстояниям?
В Америке путешествия во время хоккейного сезона занимали у нас не больше 3-4 часов. Если это был далекий выезд – мы летели на самолете. Здесь же мы везде добираемся на автобусе. И сейчас я уже научился проводить в дороге по 14 часов. Просто запасаюсь портативными аккумуляторами для телефона, слушаю музыку или смотрю фильмы. В прошлом году я был абсолютно не готов! Когда мы сравняли счет в серии с «Мамонтами Югры», прямо после четвертого матча нам нужно было ехать 14 часов на автобусе. Я был уставший и чувствовал себя не так уж хорошо, а еще пришлось ехать на автобусе, что меня просто убило. Но сейчас я привык и даже думаю, что это круто.

Челябинск, отец, Тертышные

Расскажи, что связывает твое детство с Челябинском?
Мало кто знает, но когда я был ребенком, именно в Челябинске я встал на коньки и начал играть в хоккей. Я даже не мог самостоятельно кататься в три года, но держал клюшку в руках лет с двух. Занимался на ЧТЗ, дедушка катался со мной и придерживал сзади, а я лишь плакал и сопротивлялся. Никто уже не надеялся, что я когда-нибудь начну играть в хоккей. Но я заиграл, летом старался приезжать в Челябинск на тренировки. Что касается амплуа, решение быть защитником принял сразу. В честь отца. Я бы ни на что это не променял.

А какое самое теплое воспоминание?
Я помню, как часто проводил время в парке Гагарина, зимой катался на ледянке с горок, лазил в ледяных городках. Они всегда были крутыми и захватывали меня, поэтому я так люблю это место.



В одном давнишнем интервью ты сказал, что хотел бы поиграть в Челябинске, потому что именно здесь начинаются твои корни. Почему ты решил вернуться именно сейчас?
Я окончил колледж в Штатах и был в поисках юниорской команды. Но потом начал задумываться о том, что было бы лучшим решением для меня, и вспомнил, как в Челябинске ежегодно проводился турнир в память о моем отце, и «Белые Медведи» принимали в нем участие. Я всегда хотел поиграть за эту команду! Тогда и начал думать о сезоне или двух здесь, в России. Мама поддержала мою идею. К тому же, в Челябинске все мои родственники, которых я не видел несколько лет, и наконец-то я могу играть в хоккей у них на глазах. Они дают мне очень большую поддержку.

Широкую огласку получила трагедия, связанная с твоим отцом. Ведь в память о нем ты пошёл в хоккей?
Я всегда знал о своем отце. Мама рассказывала истории, показывала фотографии. Я даже смотрел старые кассетные записи его игр, поэтому знал, что буду заниматься хоккеем. Хотелось пойти по его стопам, продолжить карьеру. С самых ранних лет вся семья поддерживала меня и хотела, чтобы я был хоккеистом.

Гордишься ли ты им тем, какой вклад он в столь юном возрасте внёс в отечественный и заокеанский хоккей?
Однозначно! Каждый ведь горд! Он был таким трудолюбивым и радостным парнем, который любил хоккей и, я уверен, никогда не подозревал, что станет звездой. Он ведь просто упорно работал каждый день, и поэтому добился успеха. Сергей, двоюродный брат моего отца, сейчас ассистирует в «Челмете». Он всегда был вдохновением и примером для папы, который был восторге от него, и поэтому начал заниматься хоккеем в возрасте семи лет. Я безумно горжусь и восхищаюсь им каждый день.

Вы с отцом похожи.
Да, и даже пугает, насколько. Родственники всегда говорят, что я его копия: выгляжу как он, хожу, говорю и улыбаюсь в точности, как мой отец. Иногда я прихожу к бабушке домой, и она по ошибке называет меня Димой. А мама часто говорит, что если я хочу увидеть отца, мне просто нужно взглянуть в зеркало. Ее по-настоящему пугает наше большое сходство, но я считаю, что это здорово, и дает мне определенную поддержку.



Если бы была такая возможность, что бы ты у него сейчас спросил?
Я никогда не задумывался над этим. Думаю, если бы у меня была возможность – я бы ни о чем не спрашивал, а просто обнял бы его. Но было бы интересно узнать, как он начинал, что делал ежедневно на пути к своей мечте: как проводил тренировки, обматывал клюшку, какую экипировку предпочитал. Что касается жизни вне спорта, я бы узнал, как быть порядочным человеком, вести себя в различных ситуациях. Все время чувствую, что нуждаюсь именно в его совете, а не в чьем-то другом. Отец не просто образец для подражания, он – мое все.

«Белые Медведи», система клуба, личные цели и взгляд в будущее

Что для тебя значат номера, под которыми ты играл?
Под пятым номером мой отец играл в «Philadelphia Flyers». Каждый раз, когда «пятерка» была занята, я брал 16. Под этим номером он катался в «Тракторе». Сейчас мой номер 96. Это комбинация 16 и 59 - номера, под которым отец играл предсезонные матчи за Флайерз. Так что это вроде бы и отсылка к нему, но уже мой личный номер.

Пришлось ли как-то психологически перестраиваться от хоккея в Америке на хоккей в России?
Нет, психологически я остался тем же человеком, но однозначно вырос как игрок. Я стал более агрессивным, более уверенным. Раньше если я совершал ошибку, мне было свойственно злиться на себя. Сейчас я научился забывать, двигаться дальше и работать над этим. Я думаю, это часть взросления. Мне здесь комфортно, поэтому я становлюсь более зрелым, к тому же, в этом сезоне «Медведи» очень молодые, и я самый взрослый. Так что мне следует быть лидером, показывать молодым игрокам, как вести себя на льду и справляться со своими эмоциями. В том году я научился многому у Алексея Чикалина, он тренировал защитников и сейчас занимается этим в «Тракторе». Максим Смельницкий также дал мне очень много, говорил со мной на английском языке, что было удобно, и помогал мне вырасти в игре. Он очень умный мужчина, и я его уважаю.

Какой он, нынешний тренерский штаб «молодежки», который фактически состоит из людей, совсем недавно закончивших профессиональную карьеру?
Намного легче работать с людьми, которые окончили профессиональную карьеру не так давно. Просто потому, что все знания еще свежи, и это помогает им видеть ситуацию на льду с нужного плана, в перспективе игрока. А когда тренер ушел из спорта некоторое время назад, он теряет эту способность и начинает видеть игру лишь со скамейки, а не глазами игрока. Тренерский штаб у нас очень понимающий и профессиональный, они чувствуют, когда и как можно изменить игру, сделать ее быстрее, и во многом помогают нам.

Как относишься к своей статистике?
Все, что я хочу – помочь команде. Иногда я могу посмотреть свою статистику, но я не помешан на ней. Важно понимать, что на самом деле каждого игрока заботит его статистика, полезность, очки, и каждый хочет выйти на новый уровень. И все будет в порядке, если игрок не начинает ставить персональные цели превыше командных. Я помню ситуацию, когда кто-то дал мне пас, но я не попал по воротам, и чуть позже кто-то другой подкинул мне шайбу, и я забил. И тот первый игрок так сильно разозлился на меня, он подъехал и начал в прямом смысле кричать, он вообще не обрадовался, что мы забили гол. Так что такое тоже случается.



Оцени «Трактор» как систему. Тот ли это уровень, который ты ожидал увидеть здесь?
Когда я только приехал, меня встретила по-настоящему отличная организация. Что важно, полная страсти, когда речь заходит о хоккее. Все-таки, Челябинск – хоккейный город, и это чувствуется. Руководство заботится о своих игроках и всегда старается для своих команд, хочет, чтобы они были лучшими. Так я и предполагал. Правда, тренировки оказались чуть более сложными, но тренеры очень профессиональны, а у других игроков большое рвение играть лучше и пройти на новый уровень.

В хоккее ты не первый год, уже почти 15 лет. Что тебя привлекает?
Хоккей нравится мне все так же. Иногда, конечно, случаются спады, плохие матчи, тогда я звоню своей девушке и закидываю ее вопросами по типу «Почему я все еще делаю это?», «Разве это мое?», но на деле это правда мое! В такие моменты я думаю о своем отце, и это дает мне невероятную мотивацию. Он – огромная причина, по которой я делаю все это каждый день. Однажды я привезу ему Кубок Стэнли!

Где ты видишь себя через пару лет?
После этого сезона я планирую вернуться обратно в Америку и поиграть в университетской лиге. После 2-3 лет там решится, выберут ли меня на сборы в НХЛ или АХЛ, если нет – вернусь сюда и попробую пробиться в основной состав «Трактора». Как бы ни сложилась моя карьера, я буду рад, и все будет замечательно.

Арина Ворошилова

Фото: Трактор, архив семьи Тертышных

Челмет Трактор Белые Медведи

Автор: Максим Выдрин