Станислав Чистов: Эпизод в книге Дейва Кинга? Это не про меня

«С Николишиным к нам пришла вера в свои силы»

Стас, давай начнем с простого подведения итогов. Верилось ли при не самом удачном начале сезона в попадание в плей-офф?
Надежд было мало, и все понимали, что нужны какие-то изменения. Перемены произошли и произошли к лучшему. Когда нашим главным тренером был Карри Киви, честно говоря, слабо верилось в благоприятный исход регулярки – игры не было, многое не получалось. Андрей Николишин пришел и как-то все изменил – в команде появилось настроение и игровая дисциплина. Вот в этот момент, конечно, к нам вернулась надежда и вера в свои силы.

Ты уже не первый, кто говорит о том, что Николишин сделал из челябинских игроков настоящую команду. А как именно ему это удалось?
Я не знаю, как у него получилось, но он это сделал. Андрей Васильевич не так давно сам завершил карьеру игрока, он может думать, как игрок, поэтому он ближе к нам по духу. Намного проще находить общий язык с человеком, который все понимает и умеет к каждому из нас найти подход.

Можно проследить, что чем старше ты становишься, тем чище играешь. Достаточно вспомнить твою 141 минуту штрафа в «Цинциннати», драку с Евгением Галкиным или просто посмотреть твою статистику.
Допустим, в «Цинциннати» заставляли так играть. Там для того, чтобы попадать в состав, надо было проявлять себя – не только забивать голы, но и бороться, толкаться. Я нормально отношусь к этим моментам, как и все хоккеисты. Если надо – почему нет? Я никого никогда не провоцирую, но если этого требует ситуация, то могу и потолкаться.

Это ведь твоя фраза: «Бойцы из НХЛ – это не хоккеисты». Почему ты так считаешь?
Как можно называть их хоккеистами, если они не умеют кататься, не умеют обращаться с шайбой. Эти ребята умеют только драться. Я не считаю их хоккеистами именно поэтому. В КХЛ, кстати, меньше внимания уделяется дракам. Была единственная команда – «Витязь» Андрея Назарова, которая делала на этом акцент. Остальные же клубы сосредоточены непосредственно на хоккее, тактике.

«Я не готов мириться с местом в третьем звене»

Ты говорил, что в восприятии финала Кубка Стэнли тебе помешал юношеский максимализм, недопонимание того, что, возможно, в финале ты играешь первый и единственный раз в жизни. А, например, Валере Ничушкину, Жене Кузнецову он не мешал в финале Кубка Гагарина?
Для кого-то это толчок вперед – ты попал в финал, проиграл и начинаешь прикладывать больше усилий впоследствии. А кто-то на этом моменте может остановиться в развитии, может прийти самоуспокоенность. Здесь, возможно, должны сыграть свою роль старшие партнеры по команде.

В «Бостоне» тебе давали семь-восемь минут игрового времени, что тебя не устроило. Равно, как и четкие игровые схемы. Предпочитаешь быть на ведущих ролях, импровизировать и брать игру на себя?
Каждый хоккеист мечтает играть как можно больше времени, выигрывать, набирать много очков. В «Бостоне» у меня такой возможности не было, поэтому я и вернулся в Россию. Не готов мириться с местом в третьем звене, так как знаю, что способен на большее. Сложно себя проявить, когда тебя загоняют в какие-то рамки. Гораздо больше шансов раскрыть свой потенциал, когда чувствуешь доверие тренера.

Если представить, что матч – это игра на PlayStation и ты можешь управлять самим собой, изменишь что-то в своих действиях?
Я редко смотрю свои игры, поэтому мне сложно ответить, стал ли бы я что-то менять. Хотя, конечно, после матча думаю о том, что сделал правильно, что неправильно. Но затем я засыпаю, просыпаюсь, забываю и иду дальше.

А ты вообще признаешь авторитеты?
Авторитеты, конечно, есть. И среди тренеров, и среди игроков. Но авторитет заслуживается годами – различными действиями и делами.

«Если бы не Перегудов, возможно, я бы уже закончил с хоккеем»

Давай вспомним твоего первого тренера – Виктора Перегудова. Он считает своих воспитанников своими детьми, а что ты скажешь о нем?
Я начинал играть в хоккей на улице, а он заметил меня и позвал в «Трактор-83». Я благодарен ему. Если бы Перегудов тогда не обратил на меня внимание, возможно, я бы уже давно закончил с хоккеем. Он дал мне очень много полезных советов, говорил о многих важных вещах, наставил меня на правильный путь. Я всегда прислушивался к его мнению, и правильно делал. Пока я играл в Америке, общаться с Виктором Михайловичем нам было сложнее. Но когда я вернулся в «Трактор», мы стали видеться чаще. Сейчас он болеет, стараемся помогать.

Тренер, вспоминая тебя в детстве, рассказывает о тебе как о человеке открытом и коммуникабельном. Сегодня ты – личность весьма закрытая. В какой момент все изменилось, почему ты начал дистанцироваться от всех?
Я просто повзрослел. Но мне все-таки сложно ответить на этот вопрос. Наверное, я просто теперь спокойнее отношусь ко всему. Это ведь было детское восприятие мира, а дети все, наверное, такие.

Давай поговорим про другого тренера – Сергея Михалева. Когда ты ушел из уфимского «Салавата Юлаева», на тебя обрушились обвинения по поводу нарушения режима. Что ты скажешь по этому поводу, и почему в тебя любят бросаться подобными обвинениями?
Скорее всего, больше ничего плохого не могут сказать про меня. Только это и все. На самом деле, интересная ситуация тогда получилась – на тот момент у меня был еще год контракта в Америке, и тут меня позвали в Уфу. Я поверил, что мне дадут время – а у меня была травма – я восстановлюсь и потихоньку начну играть. Но меня торопили, торопили, торопили… Говорили: «Давай, давай! Тебе деньги платят, ты должен выходить играть». И я выходил, хотя еще не был готов. Наверное, не устроил тренеров. Видимо, на меня рассчитывали, ждали большего, а у меня не получилось. Потом я не играл, не играл, психанул и все. Сказал: «Разрываю контракт», – и уехал.

Вдогонку и полетели все обвинения?
Да.

А ты не считаешь, что в какой-то момент к тебе приклеили этот ярлык и до сих пор могут спекулировать этим?
Да, про меня многие такое говорили, но это их дело. Я не хочу даже обсуждать это. У меня есть люди, которые в меня верят и доверяют мне. А доказывать что-то кому-то, кого я плохо знаю – зачем мне это надо?

А у тебя есть настоящие друзья? Например, Коби Брайант говорит, что настоящий друг звонит тебе каждый день и точно помнит день твоего рождения.
Есть, конечно. Один-два точно. Но в основном, конечно, товарищи, среди которых тоже есть близкие люди.
Никогда не возникало сложностей в том, чтобы совмещать простые человеческие отношения со статусом знаменитого человека?
Я не замечал. И вообще, не считаю себя суперзвездой, со всеми общаюсь на равных.

Ты хочешь сказать, что не ощущаешь повышенного внимания в Челябинске, где каждый человек знает всю команду в лицо?
Я стараюсь быть в тени. Не люблю различные командные мероприятия, куда вы нас постоянно таскаете(смеется). Мне не слишком нравится быть в центре внимания, я предпочитаю общаться с узким кругом близких людей. Мне так комфортно. Такой вот я.

Ты говорил, что в НХЛ над тобой не шутили, хотя юмор весьма характерен для этой лиги. Почему? Ты уже тогда был закрыт?
Ну что уж, бывали шутки. Там люди-то такие, с юмором. Американцы, канадцы без шуток не обходятся, подшучивали и надо мной. Да и я, конечно, участвовал в розыгрышах, но сейчас вспоминать это смысла нет.

Тебе этот вопрос задавали сотню раз, но может ты, наконец, уже прочитал книгу Дэйва Кинга?
Нет, я не часто читаю книги.

Неужели тебе не интересно, про тебя там написано или нет?
Не особенно. Да и Кинг ведь сказал в интервью, что в книге написано не про меня.

Но по описанию очень похоже. Возможно, Кинг в очередной раз путает общественность?
Не думаю. Он же сказал, что это общительный парень и так далее. Кинг в этом году ответил, что имел в виду Женю Гладких.

К этому факту ты безразличен, ранее говорил, что и уход из НХЛ оставил тебя равнодушным. Получается, что многие вещи тебя совсем не задевают?
Что касается Национальной хоккейной лиги, то первое время после отъезда из Америки я, естественно, переживал. Теперь же это все уже в далеком прошлом. Неравнодушен я только к хоккею, личным моментам и, естественно, к моему сыну. Остальное меня не трогает.

«Надеюсь, что сын вырастет и скажет: «Папа у меня нормальный»

Как ты воспитываешь ребенка, какой набор личностных качеств ты бы хотел видеть у него в будущем?
Пока я играю в хоккей, у меня, к сожалению, мало времени на его воспитание. Но, надеюсь, когда я закончу, буду гораздо больше времени проводить с ним. Надеюсь, что когда сын вырастет, то скажет: «Папа у меня нормальный» (улыбается). Как и все мамы и папы, хочу, чтобы он вырос искренним, честным, хорошим человеком.

Давай еще раз вернемся в детство. Виктор Перегудов говорил – впрочем, так говорит большинство тренеров – что есть дети, которые катаются из-под палки, а есть те, у кого горят глаза. У тебя с малых лет горели глаза?
Да! Я помню, даже школу прогуливал. Родителям говорил, что иду на занятия, а сам брал коньки и весь день на льду пропадал. Учиться не любил, любил кататься и играть в хоккей. Естественно, родители заставляли меня ходить на уроки, ругали за пропуски. Но, я думаю, сейчас они очень счастливы, что моя судьба сложилась именно так.

Судя по всему, ты сохранил эту любовь к игре и на сегодняшний день?
Да, играть мне нравится больше, чем тренироваться.

Наверное, всем хоккеистам это больше нравится.
Не всем. Есть люди, которые к тренировкам относятся намного серьезнее, чем к игре.

Был ли такой момент в твоей жизни, когда тебе пришлось сделать усилие над собой, чтобы все-таки вырасти профессиональным хоккеистом?
Нет. У меня, правда, был выбор – либо хоккей, либо футбол. Но я знал, что играть в хоккей у меня получается лучше. С самого детства все проходило гладко, все получалось. Никаких проблем на пути я не встречал. А ведь есть люди, которые годами только и делают что тренируются, но выше третьего звена им не прыгнуть. 

Ты всегда ощущал, что тебя есть огромный талант, который просто надо развивать?
Да, я чувствовал это с самого детства.

Звездной болезни в детстве не было? Сколько бы другие мальчишки ни старались, у тебя все равно получается лучше всех.
Точно не помню. Постоянного состояния такой болезни, конечно, не было, но в некоторых моментах, возможно, и проскальзывало. Хотя я за собой такого не замечал.

«Хочется, чтобы в мире все было нормально»

В 2011 году у тебя не было компьютера, ты не знал, что такое Skype и возил с собой в поездки DVD-проигрыватель. Когда технологии пришли в твою жизнь?
Когда купил iPad, наверное. Тогда сразу установил Skype, разобрался, как им пользоваться. Сейчас я уже все знаю, что там и как. Я никогда не был противником всего этого, просто не испытывал необходимости.

Недавно ты даже зарегистрировался в Instagram. Что сподвигло тебя на это?
Мне помогли зарегистрироваться (смеется). Когда есть свободное время, почему бы не посмотреть какие-нибудь фотки? Интересно же.

Как ты вообще относишься к социальным сетям? Сейчас их огромное множество, люди проводят в них массу времени. В том числе и дети играют не на улице, а используя гаджеты.
Детям, конечно, это не идет на пользу, а для взрослых я не вижу в этом ничего плохого.

А как насчет того, что бесконечные диалоги онлайн убивают живое общение?
Конечно, это плохо, но тут личный выбор каждого. Как я могу судить?

Снова твоя политика невмешательства в чужие дела?
Да (улыбается).

Но чем-то же ты еще интересуешься кроме хоккея?
В последнее время я стал чаще смотреть передачи по Первому каналу, новости. Мне интересно знать, что происходит в мире. Хочется, конечно, чтобы все было нормально, чтобы быстрее закончилась война. В мире должен быть мир.

Источник: sports.ru

Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев;

Читайте еще:

• Руководство ХК "Трактор" намерено продлить контракт с тренером Николишиным
• «Сибирь» выбила «Трактор» из Кубка Гагарина
• Сергей Гомоляко: Раньше в Челябинске был фетиш отдавать воспитанников